В понедельник, 4 февраля, исполнительный директор АО «АрселорМиттал Темиртау» Иво Хмелик в ходе пресс-конференции развеял миф о продаже металлургического комбината другим собственникам.
Благодарим Пресс-центр АО «АрселорМиттал Темиртау» за предоставление данного материала.
– В последнее время ходит много слухов - якобы, металлургический комбинат хотят продать, - сказал в начале встречи Иво Хмелик. - Разумеется, это неправда. Напротив, компания продолжает делать серьезные инвестиции - в прошлом году 178 миллионов долларов вложено в развитие только стального департамента. Во все три департамента - около 300 миллионов долларов. Инвестиции в большей мере направлены на проекты по программе индустриального развития Казахстана и экологические. Самый крупный проект, который мы завершили в прошлом году - реконструкция доменной печи № 2 стоимостью в 109 миллионов, он входит в Карту индустриализации Казахстана.
Второй по значимости проект - строительство МНЛЗ № 3. Его реализация позволила частично компенсировать потерю рынков сбыта.
Еще один объект, который также входит в Карту индустриализации - газоочистка конвертерного цеха. Фирма «TROY Tech» уже закончила работы и в скором времени надеемся запустить в работу конвертер № 1. В числе крупных экологических проектов - и газоочистка агломашины № 5. Мы используем здесь рукавные фильтры, которые значительно снижают выбросы пыли. Реализация этих проектов продолжится и в 2013 году. Значим для нас и блок разделения воздуха «Линде». Этот проект мы не финансировали, но он позволит снизить себестоимость нашей продукции. Мы закрываем два старых кислородных блока, на которых работало 250 человек. На новом блоке будут работать всего 25 человек, кроме того, мы будем получать продукты разделения воздуха по самой низкой цене. Все вместе это и даст экономию в несколько миллионов долларов в год. Инвестиции будут продолжаться, так как мы хотим развивать компанию и дальше. Мы работаем в Казахстане уже почти 18 лет и намерены продолжать свою деятельность здесь и дальше.
Иво Хмелик также отметил, что в 2013 году планируется инвестировать в стальной департамент 155 миллионов долларов, из них 135 миллионов - в реконструкцию доменной печи № 3. Продолжатся работы по газоочистке 2-го и 3-го конвертеров и агломашин № 6 и 7.
– Начинаем мы и новый проект - это газоочистка вращающейся печи в ЦОИ. Пройдет реконструкция 6-клетьевого стана. Планируем начать проектные работы по замене двух котлов на ТЭЦ-ПВС и турбогенераторов на ТЭЦ-2.
В 2012 году мы выполнили 156 проектов. В 2013 году планируется реализовать 100-120 проектов.
Затем исполнительный директор ответил на вопросы журналистов.
– Планируется реконструкция ТЭЦ-2, но ведь сейчас - кризис, откуда деньги?
– Надеемся, что ситуация с рынком все же улучшится и мы сможем выполнить этот проект. Инвестиции в него составят порядка 40 миллионов долларов.
– Проект газоочистки затянулся. Это ведь ведет к его удорожанию?
– Особого удорожания нет. Мы должны заплатить за работу 58 миллионов долларов, но платим мы по факту. Уже выполнено около 30% работ по конвертеру № 2 и около 15 % - по конвертеру № 3. В «TROY Tech» работает 750 человек, и мы не собираемся компенсировать их плохую работу. По реконструкции ДП № 3 мы уже выполнили горн, кожух, частично собрали загрузочный аппарат. В этот проект вложено 32 миллиона долларов. Монтаж начнем в марте-апреле.
– Есть мнение, что турецкую фирму пригласили в результате каких-то коррупционных действий…
– Нет здесь никакой коррупции. В тендере участвовали иностранные и местные подрядчики. Выиграла компания, предложившая лучшие условия.
– Тендер на реконструкцию ДП № 3 уже прошел?
– Прошел тендер на поставку оборудования, этим занимается фирма PAUL WURTH. Тендер на выполнение работ выиграют те, у кого будет в наличии 1200-1300 рабочих. В нем будут участвовать и казахстанские, и иностранные фирмы.
– Как будете работать после сокращения численности?
– Я работаю больше 20 лет, и везде это проходит одинаково. Поначалу люди не могут принять, что на комбинате, где работало 30 тысяч человек, останется, условно, 3 тысячи... Идет реорганизация, каждый боится, что его сократят. Но вместе с тем компании нужно думать о конкурентоспособности. Необходимо просто правильно провести реструктуризацию. И мы проводим ее наиболее щадящими методами. Есть определенные сложности, но мы их решаем. Например, трудно бывает летом, когда люди уходят в отпуск. Кроме того, у нас действуют программы по приему новых людей.
– Рабочие стального департамента не смогли выполнить годовой план, соответственно, не получили премию по итогам года. А после сокращения объемы производства будут пересмотрены? Они будут снижены или оставшееся количество людей будет выполнять такой же объем работ?
– Нет никакой разницы - работают 300 человек в цехе или 250, если эта численность соответствует технологической карте или паспорту оборудования. Например, у комбината есть план по производству 6 миллионов тонн. И в некоторых подразделениях, действительно, готовы работать по этому плану: коксохимическое производство (сейчас оно задействовано на 40% своей мощности), конвертерный цех (у нас три конвертера, а постоянно задействованы только два), доменные печи. Мы без проблем можем выполнить задачу по производству 2 миллионов 750 тысяч тонн с тем количеством людей, которые сейчас есть на комбинате. Их даже больше, чем необходимо. Мы, например, используем людей из прокатных цехов там, где нужно решать какие-то проблемы - на ТЭЦ-ПВС или аглопроизводстве.
А что касается 13-й зарплаты - это рынок сбыта в первой половине года и неэффективная работа по производству. Вот мы и не выплатили 13-ю зарплату. В колдоговоре так и записано: выполнен план - компания выплачивает премию, не выполнен - не выплачивает.
– Но профсоюзы говорят: рабочих не хватает. Почему?
– Это надо спросить у профсоюзов.
– Министерство труда и соцзащиты населения до сих пор не приняло решение о потребности рабочих мест на предприятии...
– Документ о нормативной численности - это внутренний документ, который компания составляет на основе технологической обстановки. Мы обсуждали несколько месяцев назад с представителями министерства вопросы о том, что нет новых, утвержденных ими документов о численности, поэтому мы используем старые советские нормативы. Мы продолжаем эту работу. Профсоюзы согласны - более 70% цехов соответствуют нормативной численности.
– Вы сказали, что есть подразделения, в которых людей не хватает. В каких конкретно? И рабочие каких специальностей необходимы комбинату?
– Непростая ситуация на ТЭЦ-ПВС и ТЭЦ-2. Это связано с климатическими условиями. Не хватает машинистов тепловозов. В прошлом году мы приняли на работу 18 машинистов.
– А в основных цехах?
– Туда, где испытываем нехватку персонала, переводим людей из других подразделений. Например, сейчас остановили ДП №3 на капремонт, высвободившийся персонал, а это 73 человека, распределили по другим цехам.
– Определено ли уже конкретно, какие цехи будут выведены по аутсорсингу?
– Те, которые не связаны с производственной деятельностью. Например, по упаковке металла и гуммировке. За несколько лет мы уже вывели по аутсорсингу комбинат питания, трамвайный парк, службу по уборке помещений. К настоящему времени - более 10 цехов.
– Когда вводили СДУ, одной из целей было омоложение кадров. Вы ее достигли? Каков средний возраст металлурга и шахтера сейчас в компании?
– Средний возраст - около 40 лет.
– Сколько человек воспользовалось схемой добровольного увольнения?
– В прошлом году - 1200 работников. В этом году планируется примерно столько же.
– В последнее время СДУ стала использоваться в компании как некий механизм увольнения. А если люди не хотят увольняться?
– Это - добровольная программа. Мы не имеем права принуждать кого-то уйти. Как социально-ответственная компания, мы просто не оставляем людей, которые хотят уволиться, без средств. Вообще, программа рассчитана, во-первых, на людей пенсионного возраста. Во-вторых, на тех, кто болеет. Я считаю, это гуманно. Третье направление СДУ - получив определенные деньги, человек имеет возможность вложить их в бизнес.
– По программе ТОР-100 есть договоры с местными вузами о трудоустройстве выпускников на предприятия компании?
– Да, мы поддерживаем немало казахстанских студентов, выделяя им деньги на обучение. У нас действуют специальные программы. Мы проводим конкурсы среди выпускников вузов, выбираем лучших. Многие хорошо владеют английским языком, профессионально подготовлены, а главное, у них есть большое желание работать в нашей компании. За будущее комбината я спокоен с такими кадрами.
– Некоторые учатся за границей. Скоро уже вернутся. Вы их примите на работу?
– Несколько человек уже закончили обучение, вернулись, и мы их приняли.
– Профсоюз угольщиков «Коргау» настаивает на внесении изменений в пункты о 13-й зарплате и вознаграждении за выполнение плана. Как вы прокомментируете эту ситуацию?
– Договор - это договор, поэтому всегда есть шанс договориться или нет. Они хотят, но хочет ли и может это компания? Я думаю, мы все же договоримся…
– В прошлом году компания, помимо средств, выделяемых по меморандуму на социальные нужды, вложила значительную сумму в ремонт здания, в котором сейчас находится областной акимат. Как вы расцениваете, для чего вложена эта инвестиция?
– Мы можем только гордиться, что облакимату компания предоставила такое здание. Это очень большое здание, а сидело там немного людей. И потом, мы его не просто так отдали, мы поменялись.
– Почему в компании постоянно говорят о высокой себестоимости готовой продукции, ведь практически все сырье, которое она использует, собственное? Та же электроэнергия, например. Из чего формируется такая высокая себестоимость?
– Во-первых, наше производство очень энергоемкое - мы на 20% больше потребляем энергии, чем другие заводы Группы. Во-вторых, например, на заводе в Генте, который производит 5 миллионов тонн горячего проката, а это практически в два раза больше, чем у нас, работают в три раза меньше людей. Это все - элементы эффективности компании. В Гамбурге производительность - 1700 тонн на человека, а у нас - 150-160. Это все тоже влияет на себестоимость. Просто те заводы уже прошли реструктуризацию. Мы к этому тоже идем.
– Сколько все-таки человек уволят?
– Мы никого не будем увольнять. У нас есть СДУ и аутсорсинг.
– Каков экономический эффект от аутсорсинга? Насколько снизится себестоимость?
– Умножьте полторы тысячи человек на среднюю зарплату по стальному департаменту. Нужно быть конкурентоспособными. Пока мы выпускаем сталь на 40-70 долларов дороже, чем, например, Магнитогорский комбинат или другие заводы. Как можно увеличить прибыль? Можно вместо 3 миллионов тонн стали выпускать 6 миллионов. Или можно сократить ремонты. Можно снизить инвестиции. Можно снизить количество людей. Это тоже дает определенный экономический эффект. Для чего нужен аутсорсинг? Мы не всегда эффективно используем некоторые подразделения. Например, цех ЖБИ. Он производит изделия не только для нашей компании, но и для других предприятий. Мы предполагаем, что когда этот цех выведем, новый владелец начнет заниматься бизнесом, и сделает его более эффективным, чем мы. Нам ЖБИ будет продавать изделия по низкой цене, значит, мы останемся в выигрыше. Или - новый блок разделения воздуха. Компания «Линде» будет отпускать нам кислород по гораздо более низкой цене, чем нам обходился собственного производства. Во-первых, за счет новой технологии, во-вторых, за счет меньшего количества людей. Мы выиграем. Снизится и себестоимость металла, и у нас уже не будут работать 250 человек, которым ежегодно надо повышать зарплату.
– Предварительные итоги января?
– Отработали примерно на 90% бизнес-плана. Не очень хороший месяц. Но задачу, которую мы себе поставили, почти выполнили. Как, собственно, и предполагали.
– Какие основные проблемы были в этом месяце?
– В основном, связанные с конвертерным цехом. Котлы газохода на втором конвертере подвели - более 10 дней их ремонтировали, потеряли производство. Доменные печи тоже работали не лучшим образом. Но постараемся, чтобы в феврале-марте наверстать упущенное...
Наталья Сильванович
