О том, что входит в периметр деятельности департамента промбезопасности «Газпром нефти», рассказал руководитель подразделения Олег Николаенко.
Понятие «производственная безопасность» многогранно, в его периметре множество сфер и направлений деятельности: выявление, оценка и нейтрализация разноплановых рисков, жизнь и здоровье каждого работающего человека, безопасность оборудования и окружающей среды. О том, что входит в периметр деятельности департамента промбезопасности, «Газпром нефти» рассказал руководитель подразделения Олег Николаенко.
— В прошлом году «Газпром нефть» совершила настоящий прорыв, внедрив в законодательство по промбезопасности понятие риск-ориентированного подхода*. Результаты уже заметны?
— Наверное, пока говорить о каких-то цифрах рано. Финансовые результаты будут наиболее заметны в сфере капитального строительства: по оценке экспертов, проекты, реализуемые в рамках обновленного законодательства, могут дать в целом по России экономию примерно в триллион рублей. Но изменение законодательства дало комплексный эффект — не только экономический. Работая по устаревшим правилам, люди начинали думать, как их обойти, — разрабатывали спецтехусловия, договаривались с чиновниками. Насколько такие решения были обоснованными именно с точки зрения безопасности, сказать не мог никто. Теперь появилась возможность или работать в рамках существующих стандартов, или применять прогрессивные технологии, воспользовавшись механизмом, который позволяет создать безопасную модель на основе четких математических расчетов.
— К хаосу это не приводит?
— Хаос был раньше, когда использовались обходные схемы и решения принимались на основе субъективного мнения чиновника. А математика — это, как известно, точная наука. Зная зону возможного поражения при чрезвычайной ситуации и используемые методы защиты, всегда можно разработать реально безопасный проект. Простой пример: в прошлом году столкнулись с новыми правилами безопасности при добыче нефти, согласно которым жилой городок должен располагаться не ближе чем в полукилометре от скважины, хотя раньше нормативное расстояние было в два раза меньше. Такое изменение выливается в дополнительные 50 миллионов рублей затрат на каждый куст (дороги, ЛЭП, другая инфраструктура). Стали выяснять, в связи с чем появились новые нормативы, никто не смог дать внятного объяснения, никаких проблем с прежним расположением не было. Но закон уже принят, и, пока ошибку будут исправлять, бизнес понесет колоссальные затраты — бурить-то надо. В рамках риск-ориентированного подхода провели расчеты, построили модели, доказали, что зона поражения при худшем развитии ситуации не превысит 250 м, это подтвердила независимая экспертиза — вот готовая экономия. Более того, теперь Ростехнадзор на основании наших расчетов меняет правила.
— Пресловутый человеческий фактор, русский менталитет учтены в новом подходе?
— Мы стараемся максимально автоматизировать процессы, задействовать компьютерные системы управления и защиты. Хотя, конечно, полностью нейтрализовать человеческий фактор невозможно — а именно он причина 95% происшествий.
— То есть с этим злом бороться невозможно?
— Конечно возможно. Инструктажи, обучение, регулярные беседы — все это у нас есть, и все это работает. Существует и система контроля, но понятно, что приставить контролера к каждому невозможно. Поэтому мы сейчас работаем над тем, чтобы в развитие культуры безопасности были вовлечены в первую очередь руководители всех уровней. Они каждый день находятся на производственных объектах, и они не должны проходить мимо нарушений.
Вообще, я не верю во все эти разговоры о менталитете. Разве русскому человеку безразлична его жизнь, жизнь его родных? На пенсию по инвалидности в нашей стране содержать семью невозможно. Я считаю, что никакой это не менталитет — это приобретенные навыки. Советский Союз поднял Западную Сибирь практически с нуля — там же нет братских могил. Система промышленной безопасности была выстроена, но все развалилось вместе со страной.
— Кстати, то, что каждая оперативка у гендиректора компании начинается с темы промбезопасности, — это как раз проявление процесса вовлечения руководителей?
— Это хорошая практика всех передовых компаний, компаний международного уровня, которую мы стали удачно применять в «Газпром нефти». Такой подход обозначает важность вопроса и настраивает на правильный лад. Если все выстроено в этой сфере, то соответственно будут строиться и производственные процессы.
— Насколько я знаю, сейчас вы разрабатываете еще одну интересную программу в рамках работы Комитета по промбезопасности РСПП, как раз направленную на оценку ситуации с промбезопасностью в целом по отрасли, сравнение с лучшими образцами...
— Для того чтобы развивать систему промбезопасности, необходимо понимать, где находишься, а значит, необходимо сравнение с другими компаниями. Конечно, мы ведем свою статистику, но понять, хороша ситуация или плачевна, сложно, если не сравнивать себя с другими. Мы обмениваемся информацией с некоторыми нефтяными компаниями, что-то узнаем из открытых источников, но этого недостаточно. Поэтому представители нефтяных компаний, металлургических холдингов решили сформировать систему сравнения, аналогичную той, которая существует в рамках OGP**. Площадкой для этого стал Комитет по промбезопасности РСПП.
— То есть это инициатива бизнеса, создается негосударственная система?
— При этом участие в ней абсолютно добровольно. Она не будет затрагивать коммерческие интересы компаний, так как для сравнения будут использоваться не натуральные показатели, а удельные — ничего секретного. Государство также хочет запустить подобную систему, но очень долго примеряется, рассчитывает на цикл сбора информации длиной в несколько лет. Ну и далеко не все компании, конечно, готовы честно предоставлять статистику государственным ведомствам, опасаясь, что все может закончиться репрессиями. В любом случае эти две системы никак не будут конкурировать, а будут взаимно и полезно дополнять друг друга.
— То есть за рубежом подобная система работает?
— Даже две: OGP и ее американский аналог. Мы взяли за образец OGP, так как она ближе нам в первую очередь с точки зрения подходов к ведению статистики. Так же как и в международной ассоциации, в будущем мы надеемся наладить обмен и более глубокой аналитической информацией о происшествиях, их типах, видах и причинах, на основании чего можно будет прогнозировать развитие ситуации и готовить какие-то превентивные мероприятия, разрабатывать совместные отраслевые стандарты. Но главное сейчас — это запустить процесс.
— Насколько достаточен комплекс показателей, которые охватывает система?
— По травматизму — более чем. На самом деле, чтобы оценить, насколько безопасно производство компании, в том числе в сравнении с конкурентами, достаточно статистики по случаям с временной потерей трудоспособности и со смертельным исходом. Просто появляется индикатор, который позволяет отследить тенденцию. Если какая-то компания выпадает из тренда, то несложно определить причину: некачественная спецодежда, обувь, условия труда, правила.
— То, что и другие компании присоединились к проекту создания системы, говорит о кардинальной смене философии и отношения бизнеса к проблеме безопасности?
— Без ложной скромности скажу, это в какой-то степени доверие, которое у бизнесменов завоевал Комитет по промбезопасности РСПП. Когда мы внедрили риск-ориентированный подход в 116-ФЗ, люди увидели, что это работает, приносит пользу, оценили нашу активность и в других направлениях, к комитету стали прислушиваться. А члены комитета — это, образно говоря, генераторы 80% бюджета России: нефтяники, газовики, металлурги, шахтеры.
— То есть о безопасности задумывается в первую очередь крупный бизнес?
— Безопасность стоит денег. Мы в год только напрямую тратим на безопасность более 10 миллиардов рублей. Но огромное положительное влияние на ситуацию в этой сфере оказывает любой проект модернизации производства, так как современные технологии, как правило, это безопасные технологии. Маленькие компании зачастую не могут себе позволить таких инвестиций в непроизводственную сферу. Хотя это, конечно, не оправдание, и какие-то элементарные вещи должны делать все.
— Как эти большие вложения окупаются?
— За прошлый год у нас более чем на 20% снизился уровень травматизма. У нас уменьшилось количество смертельных случаев. Посмотрите на сводки — ДТП у нас, конечно, по прежнему случаются, ситуации на дороге бывают разные, — но почти все происшествия обходятся без травм. Потому что мы сумели приучить водителей и пассажиров использовать ремни безопасности (хотя тут еще многое предстоит сделать). Но как оценить в деньгах человеческую жизнь? Какая еще окупаемость нужна?
— Думаю, что и без новой системы сравнительного анализа мы понимаем, на каком уровне с точки зрения безопасности труда находимся, и, соответственно, каковы приоритеты развития этого направления?
— Наша главная задача — изменить восприятие проблемы людьми. В идеале — сделать так, чтобы исчезла необходимость в таких, как я, чтобы каждый стал сам для себя менеджером по безопасности. Чтобы каждый человек на любом уровне, прежде чем что-то сделать, подумал о последствиях. Это, упрощенно говоря, и есть культура безопасности. Но к сожалению, это далекая перспектива. Ближний горизонт этой же работы — продвижение восьми основных правил безопасности, нарушение которых и становится причиной большинства происшествий. За рубежом их еще называют golden rules for safety («золотые правила безопасности»). Это правила, которые понятны всем, такие, например, как «сел в машину — пристегнись», «не кури на производственном объекте», «не употребляй алкоголь на работе», «используй средства индивидуальной защиты на объекте». Конечно, правил намного больше, но мы идем от простого к сложному. Главное, чтобы наши работники помнили, что их ждут дома живыми и здоровыми, и соблюдали правила безопасности — ведь эти правила придуманы не просто так, они спасают жизнь.
* В 2013 году по инициативе нефтяных и металлургических компаний в 116‑ФЗ «О промышленной безопасности...» были внесены поправки, позволяющие использовать риск-ориентированный подход при строительстве промышленных объектов. Изменения предполагают осуществлять проектирование, исходя из объективных требований по безопасности, основанных на конкретных ситуациях и технологиях. До этого процессы строительства опирались на нормативы, не всегда учитывавшие возможность применения современных технологий, что делало строительство более дорогим, а установку менее эффективной. По расчетам разработчиков поправок в 116-ФЗ, сооружение усредненной установки на НПЗ с применением риск-ориентированного подхода может позволить сократить затраты почти на треть
** OGP — International Oil and Gas Producers Association, Международная ассоциация производителей нефти и газа. Глобальный форум, в рамках которого идет обмен передовым опытом в сфере охраны здоровья, окружающей среды, безопасности. В OGP входят более 70 ведущих нефтегазовых компаний, таких как BP, ExxonMobil, Shell, Total
Фото: Анатолий Медведь
