Закупки – крайне привлекательная сфера для коррупции. И если Росатом стремится к прозрачности своей работы, нужно в первую очередь разбираться именно с этим вопросом. Но без контроля со стороны общественности сделать систему закупок по-настоящему эффективной не получится, уверен директор департамента методологии и организации закупок госкорпорации Роман Зимонас.
Юлия Гилева
– Как будет меняться деятельность в сфере закупок в Росатоме в ближайшее время и с чем эти преобразования связаны?
– Единый отраслевой стандарт закупок был выпущен в 2009 году. Его основные принципы – прозрачность, конкурентность, обоснованность решений и своевременность. И я считаю, что эти принципы необходимо сохранить. Главная цель – обеспечить получение товара требуемого качества по минимальной стоимости и точно в срок.
Ещё на этапе принятия документа было ясно, что при его практическом использовании возникнет необходимость в корректировке. Изменения и дальше будут происходить. Часть из них связана с тем, что государство занимается трансформацией законодательства о закупках. Будут изменения в связи с работой по автоматизации процесса закупок. Будут учитываться предложения и замечания контрольных органов, заказчиков, поставщиков и конечно же руководства госкорпорации.
– Понятно, что закупки бывают разными. Как вы их разделяете?
– По двум критериям: в зависимости от суммы (чем дороже, тем сложнее процедура) и от характера продукции. Мы установили порог в 100 млн рублей, закупкам выше этой стоимости уделяем особое внимание. Создан Атомкомплект – стопроцентная дочерняя структура Росатома, которая практически в режиме «ручного управления» со стороны госкорпорации будет проводить все торги от 100 млн и выше. На базе Атомкомплекта мы тестируем новые инструменты, смотрим, как работают наши процедуры. Там же формируется новый принцип принятия решений – через смешанные комиссии.
Дело в том, что заказчики часто находятся под давлением своих производственных программ, планов развития и сроков реализации проектов. Когда мы вовлекаем в закупочную комиссию компетентных представителей организаций, которые непосредственно за эту программу не отвечают, объективность решений становится выше.
Кроме этого, закупки разделены по видам продукции на простые и сложные. Для простой продукции применяются относительно простые процедуры, сложная продукция требует более внимательного отношения.
– Как сотрудники на местах относятся к нововведениям?
– Безусловно, с введением системы закупок мы затронули и смежные проблемы, которые существовали в некоторых организациях. Теперь, чтобы что-то заказать, надо заранее это спланировать, опираясь на подготовленную производственную программу. Чтобы грамотно составить документацию, необходимо чётко описать, что именно нужно закупить, ведь это увидит весь рынок.
Конечно же, внедрение новых правил иногда идёт непросто, не всем они нравятся. Но такая реакция понятна. Создание новой системы всегда требует усилий, а лень. К тому же, привычные и не всегда «чистые» контакты с поставщиками разрушаются, и, видимо, некоторым работникам этого жаль.
- Легко ли стать специалистом в сфере закупок?
– Важно понимать, что процесс закупок – это, прежде всего, обеспечивающая функция. Ей предшествует целый ряд других процессов: планирование, поиск финансов, изучение остатков на складах, обоснование необходимости и так далее. И самое тяжёлое при этом – правильно сформулировать, что именно хотим купить.
Специалист по закупкам – это профессия, которая требует определённых знаний. Человек должен понимать, о чём идет речь в техническом задании, знать все юридические нормы законодательства, касающиеся закупок, иметь представление об экономических нормах, уметь вести переговоры, работать со специальными системами и много чего ещё.
К сожалению, до середины 2010 года на предприятиях отрасли не было обязательного требования по созданию выделенных закупочных подразделений. Они организовываются только теперь. А раньше, например, бухгалтерии что-то надо купить – и они сами изучают стандарт, пытаются сформулировать свою заявку и провести процедуру закупки так, как они это поняли.
– А что делать, если надо срочную закупку провести?
– В рамках нашего стандарта можно любую закупку провести, главное, чтобы это было обосновано и на самом деле необходимо.
– То есть надо уметь документы правильно составлять?
– Не только. Надо очень чётко понимать, что мы работаем на активах государства, нас наняли, доверили управлять федеральной собственностью. И перед государством мы отвечаем за каждый свой шаг. Поэтому все важнейшие решения подписываются уполномоченными руководителями. В первую очередь я имею в виду план закупок, закупочную документацию, итоговый протокол и собственно договор.
Все документы по закупкам хранятся как минимум три – пять лет, а если договор долгосрочный, то дольше. Ведь поступают жалобы, выявляются какие-то экономические преступления. И мы должны поднять архив, чтобы выяснить, кто принимал те или иные решения и почему.
– Как организован контроль за нарушениями в системе закупок?
– В Росатоме работает департамент внутреннего контроля и аудита, недавно было создано управление защиты активов. Обеспечение контроля возложено на них. Оперативный же контроль остаётся за нашим департаментом. Создан также центральный арбитражный комитет, который рассматривает жалобы участников закупок.
Надо иметь в виду, что за год в Росатоме осуществляется порядка 100 тыс. закупочных процедур. Очевидно, что нецелесообразно растить внутри отрасли штат контролёров для такого объёма. Иначе сколько денег понадобилось бы, чтобы над каждым поставить проверяющего. Поставив тысячу контролёров, нам придётся нанять ещё сотню, чтобы контролировать предыдущих, и ещё 50 человек для надзора уже за этими.
Новая система предполагает общественный контроль. Вывешивая всё на сайте, объявляя публично план закупок, их итоги, причём не более чем через 20 дней после вскрытия конвертов, мы совершенно осознанно призываем общественность: контролируйте нас! Помогите выявить и устранить нарушения, повысить эффективность расходования средств. К сожалению, не все это понимают.
- Какую задачу вы для себя определили как приоритетную на 2011 год?
– Нам нужно качественно доделать автоматизацию системы закупок. Проект сейчас в стадии развития. В системе много пользователей, много замечаний, которые необходимо учесть.
– Есть несколько основных задач, которые решает автоматизация. Во-первых, унификация документов и снижение документооборота. И это, кстати, ещё один ответ на вопрос, как упростить работу сотрудникам. Во-вторых, единые критерии отбора и оценки, единые подходы к формулам и экспертизам. И наконец – приведение в порядок архива и всей отчётности.
- В рамках системы закупок предприятия отрасли получают какие-то преференции?
- У нас есть специальный перечень, где указан ряд предприятий и отдельные виды продукции, которые идут по закрытым торгам между компаниями отрасли. В нём в первую очередь учтены специфические, уникальные виды продукции, производимые только внутри Росатома и больше нигде в России. Заменять же отраслевого производителя на иностранного не всегда правильно. Как я уже говорил, Росатом работает с государственными активами. И за то время, пока мы закупаем у кого-то за границей продукцию, рискуем свою компетенцию в этой области потерять, то есть потеряет её и Россия. Перечень не тайна, он есть на сайте. И это «живой» список, который может меняться, дополняться или сокращаться. Других преференций мы не применяем.
- Вы пришли в атомную отрасль из электроэнергетики. С какими специфическими особенностями здесь столкнулись?
- Специфика в том, что Росатом – это порядка 300 крупных юрлиц, цифра, сопоставимая только, наверное, с бывшим РАО «ЕЭС России». Но там, по сути, два основных профиля – производство и передача электроэнергии. Тогда как в атомной отрасли направлений больше: производство электроэнергии, всё, что связано с ядерным топливным циклом, военно-промышленный и научно-технический комплекс, машиностроение и целый ряд других видов деятельности, а также высочайший приоритет безопасности. К тому же Росатом выступает распорядителем значительного объёма бюджетных средств, которые расходуются по правилам, установленным государством. И, естественно, наличие в отрасли государственной тайны накладывает свои ограничения.
Сложность структуры отрасли во многом и делает уникальной работу по организации системы закупок в Росатоме. При этом я считаю, что у нас есть всё необходимое, чтобы не просто создать систему закупок, а сделать её лучшей в России. Я уверен, что в дальнейшем этот опыт будет востребован и другими отраслями, крупными корпорациями нашей страны.
